Убийственно красиво - Страница 42

Некоторое время Элисон задумчиво вертела на пальце золотое кольцо, и это, казалось, слегка умерило ее раздражение.

– Рой, тебе повезло, что до сих пор ты делал карьеру в одном графстве. Многих офицеров полиции необходимо постоянно переводить на новые места службы, если они хотят получить повышение. Например, таких, как я. Я выросла в Бирмингеме, но первые три года в полиции прослужила в Браме. Я побывала там повсюду: Нортумберленд, Ипсвич, Бристоль, Саутгемптон… Во времена твоего отца все было по-другому. Он ведь всю жизнь прослужил в Брайтоне, не так ли?

– Если, конечно, не считать Уортинга.

Элисон едва заметно улыбнулась. Уортинг находился всего в нескольких милях дальше по побережью. Затем ее лицо вновь окаменело.

– Насколько я слышала, твой отец был всеми любимым и уважаемым человеком. Однако далеко не все считают, что сын пошел в отца…

Конец фразы повис в воздухе, и Рой ощутил болезненный укол в сердце. Казалось, что его ударили копьем и теперь жизненная энергия вытекает из раны. Он смущенно посмотрел на Элисон и неожиданно почувствовал себя очень уязвимым.

– Я… я знаю, что у меня есть критики, – хрипло сказал он и вдруг понял – слишком поздно, – как жалко это прозвучало.

Элисон покачала головой, а затем, сняв обручальное кольцо, повертела его перед собой, словно желая этим сказать, что в мире нет ничего вечного и ей так же легко вышвырнуть Грейса из своей жизни, как бросить эту вещицу в мусорный бак.

– Рой, дело вовсе не в твоих критиках. Шефа беспокоит ущерб, нанесенный тобой полиции Суссекса. Пару недель назад ты едва не вызвал целую бурю, признав, что показывал улику медиуму, – и в итоге попал на первые полосы всех газет страны, выставив себя и всех нас на посмешище. Твоя вера в сверхъестественное лишила тебя уважения многих коллег. Потом ты допустил, чтобы двое подозреваемых погибли при попытке к бегству.

Грейс попытался возразить, считая, что Элисон совершенно не права, но она вскинула руку, не дав ему и слова сказать.

– И что происходит сейчас? Сейчас мы сорок восемь часов расследуем убийство, и вы не можете опознать жертву, у вас нет подозреваемого, все, что у вас есть, – это история дурацкого жучка, найденного на месте преступления.

Грейс начал злиться.

– Прости, но это нечестно, и ты это знаешь.

– Рой, мы не говорим о том, что честно, а что – нет! Мы говорим о том, что полицию перестали воспринимать как силу, способную защитить граждан!

– Те двое, что погибли в машине, были исчадиями ада и представляли собой смертельную опасность. Они прорывались через дорожные кордоны, угнали две машины, сбили офицера на мотоцикле… Что, нам надо было дать им уйти? И тогда гражданам спалось бы спокойнее? – Грейс сердито покачал головой.

– Вот что я тебе скажу, Рой… Мне все больше хочется перевести тебя в графство, где о твоих подвигах никто не слышал. Возможно, куда-нибудь на север. Куда-нибудь в такое место, где ты сможешь использовать свой опыт на полную катушку. Скажем, в Ньюкасл. Один из моих коллег спрашивал, не знаю ли я хорошего детектива, подходящего для одного очень щекотливого расследования, которое может занять несколько месяцев, а может, и целый год… На мой взгляд, ты отлично для этого подходишь.

– Ты, должно быть, шутишь! Здесь мой дом. Я не хочу никакого перевода. Если это случится, то не уверен, что я останусь в полиции.

– Тогда соберись, черт возьми, и сделай так, чтобы этого не случилось. Я привлекаю к этому уже начинающему остывать делу еще одного детектива, поскольку не верю, что ты справишься с ним так, как должно. Это – бывший детектив-инспектор из Столичной полиции, и мы повышаем его до твоего звания.

– Я его знаю?

– Его зовут Кэссиан Пью.

Грейс мысленно застонал. Детектив-инспектор Кэссиан Пью теперь станет детективом-суперинтендентом Кэссианом Пью. Грейс сталкивался с ним пару лет назад, когда Столичная полиция присылала подкрепление на время проведения конференции лейбористской партии, и вспоминал его с глубокой неприязнью.

– Он приедет сюда?

– Приступает к работе в понедельник. Мы выделили ему кабинет здесь. Есть возражения?

«Да!» – хотелось крикнуть ему. Голова кружилась. Ну конечно, учительский любимчик! Куда же еще она его посадит? Здесь идеальное место, здесь можно будет вести светские беседы – например, куда и как спровадить подальше этого осточертевшего Роя Грейса.

Однако Рою не оставалось ничего иного, кроме как сказать:

– Нет.

– Рой, твоя карта бита. О'кей?

Горло сдавило так, что у него хватило сил лишь кивнуть. Тут зазвонил его телефон, и Элисон знаком разрешила ответить.

Грейс отступил от стола Элисон и посмотрел на определитель. Звонили из отдела тяжких преступлений.

– Рой Грейс слушает.

Это был взбудораженный детектив-констебль Николл, радостно сообщивший ему: только что звонили из хантингдонской лаборатории. Анализ ДНК дал положительные результаты.

24

– Чувак, я не верю в твою музыку! – возмущался Брэнсон. – Все это хрень, полная хрень! Даже другого слова не подберу.

Они ехали на запад по длинному отрезку двухполосного шоссе. Слева тянулось заросшее травой взлетное поле старой, времен Второй мировой войны, авиабазы, ныне ставшей Шорэмским аэропортом, весьма популярным среди владельцев частных самолетов и пилотов коммерческих чартерных рейсов к Ла-Маншским островам и Саутгемптону.

Шорэм был самым западным пригородом Брайтона, и, когда он оставался у Грейса за спиной, он всегда ощущал странную смесь облегчения и утраты. Утраты, потому что Брайтон был для него родным домом, и в любом другом месте, совсем как моряк в незнакомых водах, он чувствовал себя слегка неуверенно. Облегчения, поскольку, пока Рой находился в пределах административного округа Брайтон и Хоув, на него неизменно давило бремя ответственности, а так он мог немного расслабиться.